В Игарке прошли акции памяти жертв политических репрессий

Массовые политические гонения отразились наихудшим образом на истории нашей страны. СССР пришлось пережить немало трагедий, унесших жизни миллионов людей, но каждый раз народ вновь и вновь поднимался с колен, возрождая страну. Репрессии окончательно подорвали доверие к власти и усилили страх перед главенствующей партией.
Ежегодно 30 октября жители нашей страны отдают дань памяти жертвам политических репрессий. МКУК «ДК г. Игарки» совместно с Музеем вечной мерзлоты организовали мероприятие, посвященное ссыльным, заключенным, диссидентам и невинно осужденным в годы сталинских гонений. Вечер памяти сопровождался аудиозаписью поэтических произведений в исполнении участников клубных формирований и видеороликами, в которых показали кадры с осужденными.

Софья Михайловна Гаврилова, режиссер массовых мероприятий МКУК «ДК г. Игарки»: «Для нашей страны это особая трагедия, горе колоссального масштаба. Уничтожены, сосланы в лагеря, расстреляны, замучены сотни тысяч человек. В отличие от многих регионов, особенно европейской части России, Красноярский край был не только местом, где людей арестовывали по политическим мотивам, но и местом, где люди отбывали незаслуженное наказание – не менее 500000 спецпереселенцев».

Музей вечной мерзлоты подготовил выставку, на которой представлены фотографии, документы, воспоминания семей Штопель и Фейлер. Сотрудники музея также рассказали о жизни спецпереселенцев в период репрессий на территории Красноярского края и города Игарки.

Анна Александровна Усольцева, заведующая отделом истории МБУ «Краеведческий комплекс «Музей вечной мерзлоты»: «Сегодня в преддверии памятной даты люди чтут всех тех, кто был расстрелян или погиб от голода, холода и других лишений. Мы вспоминаем всех, кто был выброшен из родного дома и клеймен званием «враг народа». Террор начался сразу после революции 1917 года. Захватившие власть большевики любыми путями пытались удержать ее. Подавлялось любое инакомыслие. Изначально уничтожались представители других партий, офицерство, духовенство, вскоре дело дошло до крестьян и рабочих. 5 сентября 1918 года выходит постановление Совета Народных Комиссаров «О прямой необходимости террора для обеспечения тыла. О необходимости изолировать классовых врагов в концентрационных лагерях».
После гражданской войны появилась необходимость восстанавливать разрушенную страну. Материальных средств не хватало, поэтому начали использовать подневольный рабский труд. Крестьян насильно собирали в колхозы, имеющийся скот сгоняли в общее стадо, несогласных раскулачивали, арестовывали и расстреливали. В 1930 году выходит Постановление «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации», так стали сажать зажиточных крестьян, названных кулаками, уже планово и по спискам. Сегодня термин «раскулачивание» потерял свою актуальность, чаще используется понятие «раскрестьянивание».
Затем возникают «глобальные строй-ки коммунизма». Они, как паутиной, окутывают всю страну лагерями, но появляется новая проблема – нехватка рабочих рук, поэтому НКВД выпускает приказ «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов», под который мог попасть любой. Приказ устанавливал 2 вида арестов: 1 категория – арест и расстрел; 2 категория – арест для отправления в лагерь. В 1937 году наступает время, которое назовут периодом «Большого террора». Планы расстрелов отпускаются в регионы, устанавливаются лимиты на расстрелы. Чекисты на местах, пытаясь выслужиться перед начальством, говорят об увеличении числа расстрелов. Позже по структурам НКВД разослана шифрограмма, разрешающая пытки на допросах, что послужило толчком к тому, что из людей начали выбивать показания.
Ранее в советских судах имели место оправдательные приговоры, но теперь суды упразднили как пережиток царской власти. Возникли так называемые тройки, в которые входили: представитель НКВД, представитель партии и представитель исполкома региона. Ни о какой адвокатской защите речи уже не шло. Часто процессы проходили без присутствия обвиняемого, кроме того, повсеместно практиковалось повторное добавление срока.
Карательная система преследовала еще одну цель, – держать население страны в страхе и повиновении. Все эти годы эксплуатация заключенных была нещадная, содержание ужасное, смертность огромная. Существует записка от прокурора Вышинского наркому Ежову, в которой говорится, что заключенные находятся в крайней степени истощения, их тела покрыты струпьями, нет никакой одежды, они не могут выйти даже в уборную. Лагерь не в состоянии выдать одежду, на складах ее нет.
На территории Красноярского края проходили все возможные виды репрессий после гражданской войны. Именно здесь самое большое количество ссыльных. За 20 лет отделом реабилитации ГУВД Красноярского края реабилитировано 545000 человек, и это только те, кто обратился в органы. В 1959 году документы спецпереселенцев специально уничтожались, поэтому есть основания говорить о том, что на территории Красноярского края репрессированных было около миллиона. Среди них были и политзаключенные, содержащиеся в таких лагерях, как Краслаг, Норильлаг, Стройка № 503 и другие. Как говорят специалисты, «где возникала стройка, появлялся и лагерь». Количество политических заключенных оценивается в 400000 человек по всем лагерям. В период Большого террора 1937–1938 годов в нашем крае арестовано было 24000 человек, из которых 16000 были расстреляны. Особой жестокостью отличался Минусинский оперсектор. Его начальник Алексеев издал указ о том, чтобы для заключенных использовали пытки электрическим током, а на расстрелянных не тратили патроны, а добивали их ломом. После Алексеев был осужден за превышение полномочий, впоследствии освобожден и реабилитирован, но в Книгу памяти его не внесли».

Отдельно хотелось бы выделить Игарку, пережившую все основные волны репрессий. Город строился с 1929 года большими темпами, рабочих не хватало, и уже в 30-е годы сюда прибыли первые спецпереселенцы. За навигацию 1930–1933 годов в город отправили более 20000 человек. В первые годы поселенцы несли большие потери от голода, цинги, других заболеваний.

Анна Александровна Усольцева, заведующая отделом истории МБУ «Краеведческий комплекс «Музей вечной мерзлоты»: «В период Большого террора более 500 осужденных, находившихся в Игарке, арестованы повторно, в основном это были мужчины из числа трудовых переселенцев. В 1942 году последним пароходом в Игарку и Игарский район привезли значительное количество спецконтингента разных национальностей. По сообщениям очевидцев, система насильственного вывоза людей большевиками разработана в совершенстве. По железной дороге везли всех товарными вагонами, предназначенными для скота. В пути часто не хватало провизии и питьевой воды, с этими же проблемами сталкивались и тогда, когда заключенных везли на баржах. Многие погибали по пути следования. По отношению к переселенцам была выпущена директива о том, что селить их необходимо вдали от шоссе и водных путей. Если же им выделялись земельные участки, земля давалась худшего качества, при устройстве на работу в городе платили на 20–25% меньше, чем вольнонаемным работникам. Также переселенцам запрещено занимать должности в партийных организациях и образовательных учреждениях.
В 1948 году в Игарку прибыли последние спецпереселенцы – 1300 литовских семей (5000 человек). Основную часть направили для работ на ЛПК. На окраине города появился литовский поселок. Зафиксированы случаи, когда в школах классы полностью формировались из литовских детей, которым учеба давалась крайне тяжело из-за незнания языка. Несмотря на годы лишений, литовцы не забывали о своих корнях. Все праздники, свадьбы и похороны проходили по народным обычаям.
После смерти Иосифа Сталина началась реабилитация. В 1954 году всем оставшимся в живых спецпереселенцам выдали паспорта с правом проживания в границах Красноярского края. В 1957 прошла выдача паспортов с возможностью свободного передвижения по территории всей страны, за исключением некоторых районов».

Рассказ о судьбе осужденных, проживавших на территории города Игарки, закончили отрывком из поэмы Анны Ахматовой «Реквием». Гости и участники мероприятия почтили память погибших минутой молчания. После окончания выставки многие проследовали на памятный митинг в Музей вечной мерзлоты, к площадке отдела «Стройка № 503».

Альбина Александровна Галеева, директор МБУ «Краеведческий комплекс «Музей вечной мерзлоты»: «Ежегодно в Магадане, на Колыме, в Мордовии, на Соловецких островах, Норильске, в Перми и других населенных пунктах нашей большой Родины, и мы отмечаем эту скорбную дату. Здесь, на площадке, расположены памятные доски, установленные литовцами в 1997 году. Надпись на доске от литовцев: «Установлена в память о страданиях безвинно сосланных в Игарку в 1948 году 5560 граждан Литвы. Соотечественники». Еще одна изготовлена Евгением Петровичем Каунченко и установлена игарчанами в 1998 году в память о безвинно пострадавших, и в 2009 году обществом ссыльных латышей установлена доска, где на латышском, английском и русском написан текст: «Вечная память детям Латвии жертвам депортаций 1941–1949». Акции памяти проходят по всей стране, масштабы репрессий поражают, трагедия затронула практически каждую семью.
Официально этот день был учрежден постановлением Верховного Совета РСФСР от 18 октября 1991 года «Об установлении Дня памяти жертв политических репрессий». Дата была выбрана в память о голодовке, которую 30 октября 1974 года начали узники мордовских и пермских лагерей в знак протеста против политических репрессий в СССР. С тех пор 30 октября в Советском Союзе ежегодно проходили голодовки политзаключенных».

Изучая историю, мы ожидаем, что она будет интересной и наполненной радостными событиями, но в ней присутствуют неприятные и скорбные моменты, которые невозможно вычеркнуть. Вспоминая о тех жестоких репрессиях, мы сохраняем память о людях, которых осудили без вины. Зачем они страдали? К чему это было? Никто не сможет ответить на эти вопросы. Моменты жестокости по отношению к человеку нельзя оправдать. В один миг были перечеркнуты жизни многих людей.
Обвиненные, отбывавшие сроки в трудовых лагерях, прошли всевозможные мучения, многие умерли ужасной смертью от голода, холода и заболеваний. Страшнее всего то, что на смерть их обрекли законы, принятые тиранами. Страх потерять обретенную власть оказался сильнее любви к своему народу.
Нельзя отрицать того, что во время репрессий возводились города, прокладывались дороги, но какой ценой?

С. КОРШУНОВА.
Фото автора.